Наконец они встали, сердечно простились, и Рашид, подняв указательный палец, дал сигнал к отправлению. Едва Майя опустилась в седло, перед ней оказалась лошадь одного из мужчин, защищая от нежелательных взглядов. Подняв на прощанье руку, Рашид быстрой рысью пустился прочь из Аз-Зары.

Едва город исчез позади, Майя направила лошадь вперед, к Рашиду.

– Зачем вы заплатили султану? – полюбопытствовала она.

– Чтобы он пропустил нас. Дорожная пошлина – без этого здесь никак.

– А кто эти заключенные? – Майя с содроганием вспомнила об одичавших пленниках в кандалах. Араб скользнул по ней взглядом.

– Заложники султана.

Во рту у Майи появился холодный металлический привкус.

– Значит, я должна благодарить вас, что меня тоже не заковали! – она хотела сказать это насмешливо, но со смущением поняла, что фраза прозвучала почти льстиво.

Рашид обернулся и окинул ее удивленным взглядом, его брови сдвинулись к переносице.

– Для султана Лодара это лишь развлечение. Он берет в плен путешественников с пустым кошельком или просто тех, кто ему не понравился. Рафиг или ирд, долг служить своему султану, здесь ни при чем, – он скупо кивнул, – я обращаюсь с вами, как велит честь.

Лошадь Рашида легким галопом помчалась вперед и вновь перешла на рысь уже вдалеке. Майя озадаченно смотрела на прямую спину воина, что казалась такой холодной. К щекам ее прихлынула краска, она подумала, как ей хотелось бы, чтобы ее благополучие заботило Рашида ради нее же самой, а не из-за того, что она была ценным залогом на переговорах султана Ижара и полковника Коглана, и не из-за строгого кодекса чести племени…

Майя вдруг с ужасом осознала, насколько ее жизнь зависит от Рашида, и поймала себя на том, что в глубине души продумывает дополнительные способы заслужить расположение араба: подружиться, кокетничать, изображать покорность.

Ей снова вспомнилась Ангелина. Ведь она тоже постоянно пыталась добиться благосклонности мужчин не только ради тщеславия, а прежде всего надеясь завоевать того, кто мог оказаться хорошей партией и обеспечить ей будущее. Волей случая Майя оказалась на линии огня между Ижаром и правительством Адена, Ангелина же была заключена в тиски общества, и обе боролись за жизнь, как могли. Майю переполнила нежность к кокетливой, самовлюбленной младшей сестренке, она улыбнулась и поторопила лошадь, словно могла приблизить скорую встречу с сестрой. Даже если сперва дорога вела ее в глубь Аравии.

Вскоре после Аз-Зары на вершине плоского песчаного холма показалось следующее поселение. Оно было больше Аз-Зары, однако беднее: всего несколько каменных домов, две убогие мечети и целое поле хижин из ветвей. По другую сторону холма, на обширной равнине среди недавно засеянных полей, они сделали привал у источника, окруженного стенами из белого камня, их украшал удивительно роскошный для этой глуши орнамент. Майя черпала воду, когда глухие вибрации заставили ее поднять голову. К ним галопом подбежала серая в яблоках лошадь, прямо на ходу на землю спрыгнул мужчина в красном тюрбане и приветственно поднял руку. Аль-Шахины, нагружавшие лошадей вновь наполненными бурдюками с водой, ответили на приветствие радостными возгласами.

Рашид размашистым шагом поспешил к другу. Громко смеясь, они пожали друг другу руки, сердечно обнялись и обменялись поцелуями. Сразу завязалась оживленная беседа, неизвестный всадник протянул Рашиду ладонь, с ухмылкой кивнул и махнул рукой.

Майя догадалась, что это Али, человек Рашида, которого она укусила, когда ее похищали у Башни молчания, и подавила злорадную улыбку. Али все время старательно кивал и показывал назад, в сторону Аз-Зары, наконец изобразил жест сожаления, словно пытаясь сказать «не моя вина». Рашид побежал к своей лошади, вернулся с маленьким кожаным мешочком и вдавил его в руку Али. Затем последовало не менее теплое прощание, Али бойко забрался на лошадь и исчез в том направлении, откуда появился.

– Все в порядке? – спросила Майя, когда к ним снова присоединился Рашид.

– О да, – кивнув, отозвался он довольным голосом. Взяв лошадь под уздцы, араб замешкался, что-то обдумывая, и потом продолжил: – Переодетый Али и другие мои люди наблюдают за дорогой на юг. Два английских солдата выдвинулись в Ижар.

Майя закусила губу, наблюдая, как Рашид садится на лошадь.

– И где они теперь? – спросила она, закрыв ладонью глаза от солнца и глядя на него снизу вверх.

Он засмеялся:

– Не скажу! Мало ли что еще вы придумаете, пытаясь затянуть путешествие!

Но мысль, что солдаты гарнизона в пути и, возможно, даже наступают им на пятки, не давала Майе покоя. Когда она снова оказалась в седле, то сразу направила лошадь к Рашиду и поехала рядом с ним.

– Их пропустит султан Лодара?

Рашид пожал плечами:

– Об этом им придется позаботиться самостоятельно.

– Вы не могли бы замолвить за них словечко перед султаном? – пылко упрашивала Майя. – Ведь в ваших же интересах, чтобы они как можно скорее…

Рашид круто повернул свою рыжую лошадь, резко преградив дорогу лошади Майи, испуганно отскочившей назад, и Майя, потеряв равновесие, схватилась за седло. Видимо, он рассердился, но заговорил спокойно:

– Если бы я сказал султану, что со мной едете вы, и объяснил почему, он не пропустил бы ни одного из нас и попытался бы получить как можно больше денег и у Ижара, и у Адена, – он резко дернул головой. – Ялла, за сегодня я еще хочу пройти перевал Талх!

Ускорив темп, они достигли красноватых гранитных скал, промытое в них русло почти пересохшей реки казалось ржавым. На горном массиве теснились каменные домишки, такие крошечные, словно в них жили гномы. Тропа набирала высоту среди изрезанных ущельями гор и накатанных осыпей. Словно птичьи гнезда, наверху притаились оборонительные посты, следя бойницами из-за грубых стен. Они поднимались все выше и приближались к крутым скалам, что угрожающе возвышались впереди и казались неприступными. После жа́ра низин прохладный ветер приятно трепал одежду. На маленьком плоскогорье внимание Майи привлекло движение Рашида и тонкое щелканье за спиной. Рашид привел винтовку в боевое положение и снял с предохранителя, остальные последовали его примеру. Майя наблюдала, как они внимательно обозревают окрестность.

– Что такое? – испуганно прошептала она, придвинувшись ближе к Рашиду.

– Эта область пролегает между территориями двух племен, – объяснил он, не поворачиваясь. – Нейтральная зона. Они тут воюют. Если придется, то и из-за спин путешественников.

Около полудня они сделали небольшую остановку. Не слишком расслабляющий привал: пока люди и животные пили воду, а Салим раздавал заранее приготовленный хлеб, пропитанный кунжутным маслом, минимум двое несли вахту, вскинув винтовки. Когда группа двинулась дальше, Майя с облегчением вздохнула. Она уже сидела в седле, когда Рашид направил к ней лошадь и покопался в поклаже, прикрепленной ремнем к сиденью ее лошали сзади.

– Вам пригодится.

Он протянул ей накидку из шерсти, окрашенную в индиго. На вырезе она завязывалась веревкой.

– Шукран, – поблагодарила Майя, – спасибо.

Он лишь кивнул и тоже накинул эту одежду, напоминавшую палатку.

Ветер стал резче и холоднее, а последние признаки человеческих поселений остались далеко позади. Стены гор впереди словно сдвигались, не пропуская их дальше, но Рашид упорно ехал вперед и вперед. Облака спрятали солнце и растянулись над скалами, их плоские тени ложились на заполненные дождевой водой выемки в земле. Майя пригнулась, когда словно ниоткуда возникла серо-коричневая птица, пролетела прямо над ней и исчезла в неизвестном направлении, удивительно напоминая хорошо знакомых ей английских голубей.

На следующем повороте она изумленно втянула воздух и рывком остановила лошадь. Испуганный кролик пронесся зигзагом и исчез под кустом: среди бесформенной листвы торчали многочисленные побеги, увенчанные ярко-красными зонтиками. На длинных ветвях красовались шелковые оранжевые соцветия, филигранные листья чередовались с шипами. Густые кустарники алоэ почти в полдерева высотой тянулись из расселин, их похожие на виноград соцветия над мясистой остроконечной листвой были густо усеяны блестящими упругими бутонами, желтыми и огненно-красными. Расцветая, они напоминали изящные колокольчики. Майя никогда не видела такой своеобразной, дикой красоты и никак не ожидала встретить в суровом краю нечто столь ослепительное. Зрелище растрогало ее до слез, и она, очарованная, позабыла обо всем вокруг. Даже не заметила, как Рашид поднял руку, остановив всю группу, и долго смотрел на Майю в терпеливом ожидании, пока по глазам не понял, что она вдоволь налюбовалась богатством красок, и дал знак продолжать путь.